Елена Осокина, историк:
Примеры, когда государства проводили социально ориентированную политику в годы испытаний, известны. Так, карточная система, которая вводилась во время Первой мировой войны в европейских странах, в том числе и в России, была ориентирована на помощь социально слабым группам — детям, беременным, больным. Они имели определенные привилегии при распределении продуктов. Карточная система, которая существовала в СССР официально на всесоюзном уровне с 1931 по 1935 год (хотя карточки на местном уровне появились еще в 1928 году), на помощь социально слабым ориентирована не была. Карточки стали еще одним довольно жестким инструментом поощрения и наказания при выполнении программы индустриализации. Население было разделено на группы в зависимости от непосредственного участия в промышленном производстве. Индустриальные рабочие и инженеры получили лучшие нормы снабжения и возможность купить продукты по низким ценам, как в целом и жители больших индустриальных городов. Крестьяне — более 80% населения страны — не получили пайковых карточек, оказавшись за бортом системы государственного снабжения. Они должны были заботиться о себе сами. Привилегии были и у военных, потому что шла подготовка к войне. Они получали специальный красноармейский паек. Ну и, конечно, элита сама себя не забыла. Правительственное снабжение было самым лучшим.
Даже дети были поделены на группы в зависимости от промышленного статуса их родителей. Те, чьи родители работали на крупных промышленных предприятиях или жили в крупных промышленных городах, получали лучшие иждивенческие пайки. А дети такого же возраста и с теми же потребностями, которые жили в малых городах и чьи родители непосредственно не участвовали в промышленном производстве, фактически государством по карточкам не снабжались.
Советская карточная система первой половины 1930-х, в отличие от карточных систем Первой и Второй мировых войн, имела однозначную цель: в условиях тяжелейшего кризиса снабжения использовать ограниченные ресурсы государства для стимулирования промышленного производства. В книге о Торгсине я подчеркиваю, что он был не только выражением трагедии людей, но и следствием того, что государство оказалось в исключительных обстоятельствах. Руководство считало, что страна стоит на пороге войны, что любой ценой и как можно быстрее нужно создавать тяжелую и военную промышленность. Выживание государства в войне было поставлено в зависимость от успехов индустриализации. В этом смысле власть жертвовала населением ради сохранения государства и режима. Торгсин стал средством выживания не только для людей, но и для самого государства. Мера страшная, но власть действительно была готова все положить «на алтарь индустриализации». Ценности Торгсина пошли не в карман государственных чиновников или на их счета в заграничных банках, а на оплату импорта. Государственные приоритеты были четко определены. Ради индустриализации власть пожертвовала миллионами людей.
(Отсюда)
Примеры, когда государства проводили социально ориентированную политику в годы испытаний, известны. Так, карточная система, которая вводилась во время Первой мировой войны в европейских странах, в том числе и в России, была ориентирована на помощь социально слабым группам — детям, беременным, больным. Они имели определенные привилегии при распределении продуктов. Карточная система, которая существовала в СССР официально на всесоюзном уровне с 1931 по 1935 год (хотя карточки на местном уровне появились еще в 1928 году), на помощь социально слабым ориентирована не была. Карточки стали еще одним довольно жестким инструментом поощрения и наказания при выполнении программы индустриализации. Население было разделено на группы в зависимости от непосредственного участия в промышленном производстве. Индустриальные рабочие и инженеры получили лучшие нормы снабжения и возможность купить продукты по низким ценам, как в целом и жители больших индустриальных городов. Крестьяне — более 80% населения страны — не получили пайковых карточек, оказавшись за бортом системы государственного снабжения. Они должны были заботиться о себе сами. Привилегии были и у военных, потому что шла подготовка к войне. Они получали специальный красноармейский паек. Ну и, конечно, элита сама себя не забыла. Правительственное снабжение было самым лучшим.
Даже дети были поделены на группы в зависимости от промышленного статуса их родителей. Те, чьи родители работали на крупных промышленных предприятиях или жили в крупных промышленных городах, получали лучшие иждивенческие пайки. А дети такого же возраста и с теми же потребностями, которые жили в малых городах и чьи родители непосредственно не участвовали в промышленном производстве, фактически государством по карточкам не снабжались.
Советская карточная система первой половины 1930-х, в отличие от карточных систем Первой и Второй мировых войн, имела однозначную цель: в условиях тяжелейшего кризиса снабжения использовать ограниченные ресурсы государства для стимулирования промышленного производства. В книге о Торгсине я подчеркиваю, что он был не только выражением трагедии людей, но и следствием того, что государство оказалось в исключительных обстоятельствах. Руководство считало, что страна стоит на пороге войны, что любой ценой и как можно быстрее нужно создавать тяжелую и военную промышленность. Выживание государства в войне было поставлено в зависимость от успехов индустриализации. В этом смысле власть жертвовала населением ради сохранения государства и режима. Торгсин стал средством выживания не только для людей, но и для самого государства. Мера страшная, но власть действительно была готова все положить «на алтарь индустриализации». Ценности Торгсина пошли не в карман государственных чиновников или на их счета в заграничных банках, а на оплату импорта. Государственные приоритеты были четко определены. Ради индустриализации власть пожертвовала миллионами людей.
(Отсюда)
Комментариев нет:
Отправить комментарий