Отказ от еды, первой человеческой потребности, в западной культуре (и не только западной) считается практически нормальной женской добродетелью и возводится в культ. А ведь для отказа от еды и добровольного (если можно считать добровольным то, что вызвано сильнейшим социальным давлением) постоянного голодания нужно преодолеть базовый инстинкт самосохранения. Неудивительно, что после этого женщины легко делают шаг к хирургическому ножу. Они с детства помнят, что их телом можно и нужно манипулировать, разбирать его на части и переделывать в угоду другим, а если в процессе будет больно и опасно — надо просто потерпеть.

"...бывшая элита, которая в 90-е годы выстроила декорации демократии, чтобы подразворовать западные кредиты, а потом декорации эти сложила и упаковала в сундук, — не может поднять революцию, как не может это сделать и симпатичная милая интеллигенция, которая хочет на баррикадах в красивой позе встать или даже умереть. И в этом великое благо России."

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока

Отсюда.

...если другой человек слишком приблизится, Симбиотическая личность испытывает чувство, что его подавляет и над ним доминирует контролирующая враждебная сила. Если же он будет слишком отдален, то будет переживать панику по причине одиночества и покинутости, ощущая бедность собственных внутренних ресурсов. При такой крайней поляризации почти невозможно нахождение и еще менее вероятно сохранение оптимальной дистанции по отношению к другому человеку. Особенно, если также сила эго очень ограничена, как в случае aorderhne, часто проявляется характерный паттерн попеременной крайней зависимости и дистанции, полной чувства ярости (Masterson, 1976). Этот стереотип сохраняется также и на более высоких уровнях структурного развития, хотя его экспрессия в этом случае более тонка и лучше защищена от силы подспудных эмоций.

Отсюда.