Как выглядит цикл насилия

Как работает вход в цикл насилия, почему он выглядит привлекательным, каковы контрольные маркеры - читать здесь.

Родиться заново

Из симбиотических отношений сепарация настолько затруднена по одной простой, но не всегда осознающейся причине. В таких отношениях есть лишь мать, есть лишь ее представления о ребенке, ее желания, ее чувства. Ребенок же, лишенный пространства для обнаружения его личности, не знает, кто он, какой он и чего из себя представляет. По сути его нет в таких отношениях, нет, как личности. Он есть лишь как продолжение матери до тех пор, пока есть она.
Поэтому все, что сознательно или бессознательно знает о себе такой ребенок, относится на самом деле к материнской психике.
При сепарации, а она, конечно, возможна, он будет чувствовать, что теряя мать, он по сути теряет всё, и самого себя в первую очередь. Поэтому и возникает тот невероятный ужас исчезновения, небытия, и потому самостоятельно такая работа невозможна.
Ребенку, выросшему в симбиотическом слиянии, необходимо обрести такое пространство, в котором он сможет сначала узнать нечто о себе, а затем отделить себя от матери. В таком случае, пройдя через ужас небытия, он не исчезает, а наоборот, появляется. Это словно рождение, после которого он уже есть. Точнее, именно в таком пространстве и удается пройти сквозь этот ужас, почувствовав себя существующим.
Такие люди дают максимально жесткую негативную терапевтическую реакцию, переживая сепарацию как смерть, как бы демонстрируя то, что они всегда носят в себе. Без нее меня нет, меня нет для всех, я не принадлежу себе, возможно, я даже и не существую, а вместо меня живет она. Защиты такого человека вопиют о том, что отделяться от матери ни в коем случае нельзя, это настолько опасно, что туда ходить нельзя. То есть это жесточайшие запреты к отделению, которое воспринимается как умирание, а не как выход в жизнь.
Но к счастью, в терапевтических отношениях, благодаря поддерживающему пространству и альянсу с терапевтом или аналитиком наконец-то становится возможным осмыслить все то, что такой человек никогда не знал сознательно, а значит, появляется шанс действительно возникнуть, родиться и жить свою жизнь.

Отсюда

Никому не достается достаточно долгая жизнь, и единственное, что важно, - успеть что-нибудь совершить.

Винсент Ван Гог

Нужно только, чтоб сердце не стыдилось над счастьем трудиться

Проводились исследования, которые показали, что прихожане в церкви (американской) посещая каждое воскресенье службу с бодрящей и воодушевляющей проповедью, гораздо выше оценивали свое счастье, чем в среднем. Люди, занимающиеся регулярно йогой тоже в среднем более счастливы из-за  постоянного подкрепления позитивными ощущениями и переживаниями. Соответственно счастье  субъективно ощущается длительно тогда, когда оно активно поддерживается самим человеком и его окружением. Т.е. над счастьем надо работать.

Отсюда.

Allegria

Для итальянцев важная характеристика человека – allegria, веселость, готовность все как бы приподнимать, а не опускать. Если в человеке нет «аллегрии», это нехороший человек, на взгляд итальянцев. Он и сам не радостный, и никого не делает радостным, и жизнь, по которой он проходит, уныла. Человек без «аллегрии» – это почти человек без души, уж точно – без благодарности. «Аллегрия» – заразительная вещь. У нас унылого померкшего человека не назовут плохим. И не считается обязательной для хорошего человека вот эта особая веселость, от которой мир хорошеет.

                                                   Ольга Седакова

(отсюда)

Изнанка романтики

Если бы нас не учили с пеленок, что мы должны, обязаны обзавестись партнером, ухажером, поклонником или хотя бы кем-то приблизительным – мы бы не искали среди отбросов.

Если бы нам не долбили дома и в школе, что мы должны всегда быть милыми, приличными и хорошими – нам не было бы страшно использовать формулу «Иди ты в жопу, вонючий козел».

Если бы нам не внушали, что требования к себе должны быть максимальными, а к мужчине – минимальными, мы бы не прощали с такой готовностью мерзкое поведение и хамское к нам отношение.

А пока – да, мы все боимся. Нас так воспитали. Мы боимся одиночества, неприятия, боимся выпасть из стандартов, боимся послать мудака, боимся осуждения, агрессии и – продолжаем искать прекрасного прынца. Чтобы «защитил» от непрекрасных. И продолжаем ходить на свидания.

Да, конечно, мы всегда самидурывиноваты.

Отсюда.